Последнее право последней болезни. Как правильнее всего принять собственную смерть

19. Как готовиться к смерти?

Я уже старый человек. Бывает, что иногда довольно много размышляю о смерти. Конечно же, это не навязчивая идея, но в этих размышлениях о смерти есть много страхов. Я совершенно спокойно принимаю приближающуюся к своему завершению жизнь и факт её неизбежного конца. Мои опасения связаны с подробностями и способом умирания. Я боюсь трудной смерти, во время которой проявился бы мой бунт и пока ещё неизвестное мне какое-то внутреннее сопротивление против того, что необходимо всё оставить. Мы умираем только один раз. А поэтому - как этому научиться? Каким образом хорошо подготовиться к смерти?

Конечно же, мы не можем обеспечить себе хороших условий умирания и достойного переживания смерти. Пословица: «Какова жизнь, такова и смерть», пожалуй, лучше всего показывает, как мы можем учиться умирать. Ключ к хорошей смерти - хорошая жизнь. Готовясь к смерти, мы стремимся к тому, чтобы в нас всё больше возрастала свобода ко всему тому, кем мы являемся и чем владеем. Речь идёт не только о вещах материальных, но также об обладании вообще, в том числе - о накопленном опыте, способностях, одарённостях. Существенное препятствие в правильном подходе к смерти - привязанность к тому, что - как нам кажется - принадлежит нам. Смерть отнимает у нас всё и от всего нас отгораживает: „Наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь. Господь дал, Господь и взял. Да будет имя Господне благословенно!” (Иов 1, 21) - так молится набожный Иов после того, как утратил всё, чем перед этим Бог так щедро его одаривал. Смерть показывает, что всё то, что мы имеем и чем располагаем, всё это нам лишь «одолжили» на какое- то короткое время. Окончание жизни вынуждает нас отдать Властителю всех вещей то, чем мы пользовались во время нашего земного паломничества, благодаря Его великой доброте. Отсюда становится понятным, что подготовка к смерти состоит в том, чтобы постепенно и добровольно возвращать то, чем нас одаривал сам Господь Бог: „Чтó ты имеешь, чего бы не получил? А если получил, чтó хвалишься, как будто не получил?” (I Кор 4, 7) - напишет святой Павел. Особенно болезненна смерть тех людей, которые всю свою жизнь посвятили приобретению вещей материальных и в них видели смысл своего существования.

Боль умирания связана также с привязанностью к близким нам людям. Осознание необходимости расставания с теми, кого мы любим и кто нас любит, невольно рождает бунт. Смерть представляется чудовищем, которое пожирает любовь между людьми, и именно из-за этого она переживается так болезненно. Смерть всегда будет трудным опытом как для умирающего, так и для его близких. И хотя смерть отнимает у нас их любовь, делает она это лишь для того, чтобы привести нас к источнику всякой любви - к Богу.

Освобождение от вещей и людей не ведёт, однако, к внутренней пустоте, а является связью с Властителем всего и всех, с Создателем и Отцом каждой жизни. Поэтому наилучшей подготовкой к смерти будет открывание Бога как окончательного смысла и цели нашей жизни, а также соединения с Ним как Господином жизни и смерти.

Для нас, христиан, тайна смерти не является трагедией, поскольку мы всю надежду возлагаем на Христа. В Нём наша жизнь и воскресение. Вера в воскресшего и вечно живущего Иисуса гарантирует нам доброе умирание. Люди глубокой веры вообще не боятся смерти, потому что веруют в прочную связь с Иисусом, которую они выстраивали на протяжении всей своей земной жизни.

Аскетизм, особенно в проповедничестве, очень сильно подчёркивает так называемые окончательные истины. В прошлом много внимания уделялось размышлениям о смерти, конце света, страшном суде, аде, чистилище и небе. Упоминание этих правд веры имело целью заставить слушателей осознать границы человеческой жизни, мобилизовать их силы на борьбу с грехом и преданнее служить Богу и людям. Провозглашая проповеди о смерти, некоторые священники ставили посреди церкви катафалк с пустым гробом либо применяли иные проповеднические приёмы, помогающие прочувствовать краткость человеческой жизни. Чтобы подчеркнуть драматизм смерти, приводились примеры внезапных и неожиданных случаев смерти, которые трактовались как кара за грехи. „Классикой” такой проповеднической тематики является книга священника Френсиса Спираго «Собрание примеров для верующих католиков», изданной в Варшаве в 1911 году. Однако не думается, что такой способ представления о смерти на самом деле помогал бы обращению и способствовал бы упорядочению духовной и моральной жизни человека. Как показывает опыт, невротический страх смерти не настраивает на это. Страх сам по себе не является созидательной силой. Он скорее парализует. Страх также оживляет в человеке чувственные вожделения, удовлетворение которых несколько «приглушает» неизбежное осознание смерти. Только в полной свободе смерть может быть хорошо принята как составной элемент жизни.

В контексте приведенных выше размышлений напрашивается ещё одна очень существенная мысль. Смерть должна быть принята, но её нельзя задавать себе самому. Необходимость подчёркивания этого момента представляется очень важным в контексте современного мира, который проповедует эвтаназию, то есть сознательное умерщвление людей с их согласия или с разрешения родственников. Эвтаназия - это не героический выбор смерти во имя какой-то большой идеи, а лишь малодушное бегство от житейских трудностей. Поэтому её следует расценивать как выражение презрения к жизни. В этом презрении к жизни виновны не только те, которые просят о насильственной смерти, но также их родственники, которые дают на это согласие; и врачи, которые осуществляют эвтаназию; и политики, которые утверждают это бесчеловечное «право», принимая закон о разрешение на эвтаназию.

Эвтаназия - это презрение к жизни и бегство от неё. Любовь же к жизни, как ни парадоксально это звучит, проявляется в хорошей подготовке к смерти. Ибо смерть - это часть человеческого существования. Это дар, которого мы сами себе не можем дать, но который можем получить. В наших взаимоотношениях с Богом всё является благодатью и обо всём необходимо просить. Поэтому очень важно, чтобы мы просили о благодати «благоприятных обстоятельств для нашей смерти», а также о благодати доброго и достойного умирания.

Современный человек наложил на слово «смерть» негласное табу. У некоторых при разговоре о смерти портится настроение, другие просто отмахиваются и не хотят говорить и думать об этом. Кажется, любому понятно, что он может умереть, причем довольно скоро, даже завтра, но подумать об этом для большинства людей в действительности является совершенно невозможным.

Между тем, святые считали даром Божиим знание дня своего перехода в вечность и многим из них Господь заранее открывал его. Зачем им было это нужно? Для того, чтобы подготовить душу к решающему моменту человеческой жизни – к смерти. Конечно, всю их жизнь можно назвать такой подготовкой, поэтому они и смогли достигнуть святости, близости к Богу, но в последние дни и недели земной жизни они прилагали особое усердие в очищении души от малейших греховных пятен. Для многих современных людей, не считающих себя грешниками, покажется странным, что святые все время оплакивали свои грехи, плач был их постоянным спутником. Отчего это, когда многие из них были девственниками, ничего никогда не украли, ни разу не напились, ушли в монастырь в юности, не пройдя «огонь, воду и медные трубы» как многие из нас? Дело в том, что чем чище душа и ближе к Богу, тем она отчетливее и чувствительнее видит каждый малый свой недостаток и старается смыть его слезами раскаяния, как разлучающий ее с Богом. Аналогично и противное. Чем дальше от Бога, тем темнее в душе и грубые пороки не вызывают беспокойства у человека, он вообще не видит их и не считает себя грешником. На белой скатерти небольшое пятнышко бросается в глаза, а на грязной и никогда не стираной не различимы и крупные.

Смерть – самый ответственный и страшный экзамен в нашей жизни. Как студент, не думающий об экзаменах и не готовящийся к ним, будет отчислен из института, так и человек не готовящийся к смерти, войдет в вечность неподготовленным, не приобретя те душевные качества, которые в ней необходимы и не оставя те, с которыми нельзя наследовать вечную жизнь.

Итак, что же делать современному человеку, который вдруг узнал, что скоро умрет? Прежде всего, если он прожил жизнь и не разу не был на исповеди, ему нужно поисповедываться во всех своих грехах с детского возраста. В народе это называется «генеральной исповедью». Как осуществить ее на практике? Нужно взять несколько листов бумаги и внимательно пересмотреть всю свою жизнь, выписав грехи, которые человек помнит. Нужно искренне взглянуть на свою совесть и записать все грехи, которые она обличает. Однако этого еще не достаточно. Поскольку многое забылось, а многое просто не осознанно как грех, нужно сделать еще одну вещь. Сейчас в церковных лавках продаются небольшие книжечки, которые называются «В помощь кающемуся» или «Перечень наиболее частых грехов с объяснением их духовного смысла» . Нужно взять несколько таких книжечек, с их помощью восстановить в памяти забытые грехи, а также признать неосознанные грехи грехами. На все это может уйти несколько вечеров. Обычно после первой исповеди, человек еще вспоминает свои плохие поступки, нужно записать их и исповедать священнику. Очень важно постараться вспомнить все, особо тяжкие слова и даже мысли (напр. сильная зависть, желание смерти кому-либо и т.п.), чтобы на совести не осталось ни одного не исповеданного греха. Не нужно концентрироваться на мелочах, так как все их вспомнить невозможно, их нужно называть обобщая, но те слова и мысли, которые особенно обличает совесть, нужно назвать. Главное здесь – сознательно ничего не утаивать. Обычно скрывать грех подталкивает чувство стыда перед священником. Этот стыд нужно отвергнуть, не обращать внимания на него. Нужно стыдится делать грех, а не каяться в нем. Кроме того, таинство исповеди имеет такое свойство, что чем искренне кается человек, тем большую любовь во Христе испытывает к нему священник. Потом, нужно учесть, что какие бы ни были у нас грехи, мы ими священника вряд ли удивим, т.к. ему за свою жизнь пришлось многих исповедывать. Особенно нужно честно исповедывать плотские грехи, естественные и противоестественные, если такие есть, потому что, имея хоть один такой не исповеданный грех, человек никогда не наследует вечной жизни, даже если за него будет молиться множество людей.

Не стоит думать, что если нет грубых грехов – убийства, воровства, блуда, пьянства и проч. – то не в чем каяться. Множество т.н. простительных грехов могут погубить человека так же удобно, как несколько грубых. Так не имеет значения от чего потонуть – от тяжелого камня на шее или от мешка с песком.

После того, как грехи выписаны, нужно искренне пообещать Богу приложить все силы никогда больше не поступать так и попросить Его помощи на это.

Иногда люди хотят попасть на исповедь к опытному старцу и это понятно. Пожилому человеку не всегда легко пойти на первую исповедь к молодому священнику. Хорошо, если такая возможность есть, но, все же, это не имеет принципиального значения. Отпустить грехи может любой священник, находящийся не под запретом, и человек кается не священнику, он – лишь видимый свидетель. Человек кается Богу в присутствии священника, поэтому его возраст и даже нравственные качества никак не сказываются на самом таинстве. Психологически – да, легче пойти к старцу, но если его нет, не стоит носить на себе бремя грехов, а идти к какому Бог дал. Еще можно посоветовать для первой исповеди заранее договориться со священником, чтобы он назначил время, так как перед утренней службой бывает много исповедников и принимать длинную исповедь не всегда есть возможность. Если человек не в состоянии придти в храм по болезни, священника можно пригласить домой.

Всякий сделанный грех накладывает печать на душу и становится ее свойством. Нет никакого иного способа кроме исповеди изгладить эти греховные свойства из души и вернуть ей первоначальную чистоту. Душа, исказившая себя грехом, уподобляется падшим ангелам и по смерти наследует одинаковую с ними участь.

Иногда можно услышать сравнение исповеди с психоанализом: человек рассказывает священнику о своих трудностях, а последний дает ему рекомендации поведения, раскрывает перед ним новое видение тех или иных проблем, помогает преодолеть сложную ситуацию. Действительно, такой элемент может присутствовать в исповеди, но только «присутствовать», являясь небольшой ее частью, потому что никакой психоанализ не может сделать греха не бывшим. Исповедь – это таинство церкви, т.е. такое священнодействие, в котором человеку подается благодать Святого Духа и изменяет его, примиряет с Богом, вдыхает в него силы для новой жизни так, что человек чувствует себя как бы родившимся заново.

Если человек искренне сделает все это – внимательно подготовит исповедь, постарается впредь хранить себя от всякого греха и честно все расскажет на исповеди (если очень стыдно, можно отдать священнику, чтобы сам прочитал) – тогда у него наступит совершенно новый этап в жизни, этап примирения с Богом, возвращения блудного сына в Отчий дом. Для него начнется новая жизнь, совершенно отличная от старой, прежде всего по внутреннему состоянию. Внешне она останется такой же, нужно будет только исключить источники греха (напр. пьяные компании, нецензурную брань и т.п.). Если до исповеди человек был связан многими греховными привычками, то после нее он получает силы для новой жизни, видит себя освобожденным от них. Тогда душа чувствует, что Бог реально помог ей и оживил ее для духовной жизни, для которой она была прежде мертва и не находила в ней вкуса. Теперь человеку нужно поддерживать этот огонек молитвой и участием в таинствах, через которые невидимо, но ощутительно для покаявшегося ему сообщается благодать Святого Духа. Невольно случающиеся нарушения евангельских заповедей нужно врачевать исповеданием их священнику. Главным же таинством, которым поддерживается наше соединение с Богом, является таинство святого Причащения, к которому нельзя приступать не покаявшемуся.

Однако не стоит совсем забывать свой прошлой жизни, как будто ее не было вовсе, но сокрушаться о прошлых грехах и считать себя грешником или грешницей. Апостол Петр хотя и был прощен Господом Иисусом Христом в своем отречении, но никогда не забывал своего греха. Главное условие примирения с Богом – смирение, т.е. осознание себя недостойным Царствия Небесного и понимание того, что спасение – это дар Божий, дающийся не за добрые дела а только по милости и любви Божией. Никакие добрые дела, сами по себе, не могут доставить нам спасение, они являются лишь свидетелями нашей веры, которая без них мертва. «Вера в душе», как сейчас многие говорят – это всего лишь сухое признание бытия Бога, которое имеют и падшие ангелы. Такая вера, по словам преподобного Симеона Нового Богослова, не поможет ни людям, ни демонам.

Вот, что нужно делать человеку, узнавшему о своей близкой смерти. Но и всякому, имеющему крепкое здоровье, не стоит откладывать первую исповедь на последний день. Не знаем, даст ли Бог время на покаяние или внезапно заберет нас на суд. А если бы и суждено нам прожить долгую жизнь, зачем проводить ее в отчуждении от Бога и духовной смерти. Земная жизнь – кратчайший отрезок по сравнению с вечностью, бессмысленно все силы истратить только на нее. Ничего не возьмем с собой из этого мира кроме наших поступков и душевных качеств, сформированных ими. Не лучше ли потратить драгоценное время на очищение души и приближение к Богу?

М ир Вам, дорогие посетители православного сайта «Семья и Вера»!

Предыдущая глава была посвящена

Сегодня, продолжая публикацию книги «У Бога все живы», коснемся тему приготовления христианина к смерти.

Ч то такое смерть? Смерть — это переход из жизни временной в Жизнь Вечную, и к этому переходу надо готовиться всю нашу с Вами жизнь, ибо нет ничего важнее для нас, и страшнее, чем наша Вечная участь. Так что же такое, смерть по христиански? И как лучше приготовиться к смерти?

«Отче, в руце Твои предаю дух Мой!» (Лк. 23, 46),- таковы были последние слова Господа со Креста. Таковы ли будут наши последние слова? И что достанется нам перед нашею смертью? Мы всегда должны быть готовы к смерти и стараться отойти от этого мира так, чтобы самая кончина наша была свидетельством нашей веры и любви ко Господу и, если можно, поучением для наших ближних.

Спаситель наш подал нам наилучший пример. Он ли не страдал на Кресте? Его ли смерть не была ужасна и даже поносна в очах всего мира? И, несмотря на то, какое терпение, какая любовь к ближнему, какое бесконечное всепрощение, какая преданность воле Божией! Подобно этому надо умирать и каждому из нас.

Что же такое — умереть по-христиански? Если мы почувствуем приближение смерти, то постараемся найти в себе мужество закончить свою жизнь достойно. Пока еще окончательно не скрутила жестокая болезнь, немощь, подумаем о своей, уже прошедшей, жизни, вспомним то постыдное, в чем, может быть, забыли покаяться или все еще не решились. И тогда примем решение, хотя бы три дня (или для тяжело больных -один день) поститься, читать (или чтобы нам читали) молитвы покаяния, готовиться к причастию.

Перед причащением примиримся с тем, кто был для нас врагом, недоброжелателем, и попросим прощения у того, кого мы обидели сами. Если есть еще силы прийти в церковь, покаяться в грехах своих, пособороваться, причаститься Святых Христовых Тайн, то обязательно сделаем так. В Таинстве соборования прощаются грехи, совершенные по незнанию или забытые.

Как велико причащение и перед смертью, об этом говорит святитель Илия Минятий (преставился в 1714 году) в своей проповеди «Величие Таинства Святого Причащения»:

«Не сияет так звезда на небе, как сияет душа христианина от света благодати Божией в тот час, когда он причащается. И это потому, что когда мы причащаемся, тогда соделываемся членами Тела Христова, соединяемся со Христом. И если бы душа наша в сей час разлучилась с телом, то она получила бы себе место с мучениками, девственниками и преподобными… Боже мой! Избавитель мой! Пусть я умру, если будет на то воля Твоя святая, в лесу ли глухом, или в ином каком пустынном месте: это для меня все равно, лишь бы прежде смерти сподобиться мне причащения пречистого Тела и Крови Твоей! Ведь если в тот час Ты будешь при мне, то я не боюсь погибели: с таким напутствием, как Тело и Кровь Твоя, я крепко надеюсь достигнуть Твоего Небесного Царствия».

Если мы тяжело заболеем, то попросим родных пригласить священника на дом. Будем ожидать кончины своей без ропота, без возмущения, без зависти к тем, кто остается жить. В этом проявится и наше мужество, и наше достоинство, и упование (вера) наше на Господа, и предание себя Всецело воле Божией.

Дадим детям и внукам своим последнее наставление, как жить, как молиться за нас после нашей смерти, как нас похоронить, во что облачить (одеть) нас после смерти, что читать при самой кончине нашей. Разделим между родственниками свое имущество, чтобы не было между ними потом обид. Часть своего состояния передадим (или оставим) на пожертвование Церкви или монастырю, на милостыню во имя свое. Но это уже на самый конец.

А пока мы еще живы, сильны, здоровы, не будем забывать о смерти: «Память смертная порождает молитву, слезы, раскаяние перед Богом» , - так поучают нас святые отцы.

Просительная ектения . Во время Богослужения мы часто слышим ряд молитвенных прошений, произносимых протяжно, медленно, возглашаемых дьяконом или священником от лица всех молящихся. После каждого прошения хор поет: «Господи, помилуй!» или: «Подай, Господи» . Это так называемые ектении (с греч.- «прилежное прошение»).

Просительная ектения начинается словами: «Исполним (доведем до полноты, принесем во всей полноте) утреннюю (или вечернюю) молитву нашу Господеви (Господу)». После каждого прошения просительной ектений, кроме первых двух, хор поет:

«Подай, Господи!»

Когда в церкви дьякон провозглашает: «Прочее вpeмя живота нашего в мире и покаянии скончати у Господа просим» (по-русски: «Испросим у Господа, чтобы оставшееся время нашей жизни мы прожили в мире и спокойной совести»), - тогда от всего сердца, искренне вместе с певчими будем просить: «Подай, Господи!»

Когда будет также провозглашено: «Христианские кончины живота нашего, безболезненны, непостыдны, мирны, и добраго ответа на Страшном Судище Христовом просим» (по-русски: «Испросим у Господа, чтобы кончина наша была христианской, т.е. с исповедью и причащением Святых Тайн, безболезненной, непостыдной и мирной, т.е. чтобы мы перед кончиной помирились со своими близкими. Испросим доброго и безбоязненного ответа на Страшном Суде»), - тогда и мы будем просить у Бога такой смерти.

Обязанность «лжесвидетельства» по отношению к неизлечимым и умирающим больным было деонтологической (от греч. dеоn – долг, logos – слово, учение) нормой советской медицины. Право врача на «лжесвидетельство» во имя обеспечения права смертельно больного человека на неведение рассматривалось как особенность профессиональной врачебной этики в сравнении с общечеловеческой моралью.

Основанием этой особенности являются достаточно серьезные аргументы. Один из них – роль психоэмоционального фактора веры в возможность выздоровления, поддержание борьбы за жизнь, недопущение тяжелого душевного отчаяния. Поскольку считалось, что страх смерти приближает смерть, ослабляя организм в его борьбе с болезнью, то сообщение истинного диагноза заболевания рассматривалось равнозначным смертному приговору. Однако известны случаи, когда ложь приносила больше вреда, чем пользы. Объективные сомнения в благополучии исхода болезни вызывают у больного тревогу и недоверие к врачу. Отношение и реакция на болезнь у больных различны, они зависят от эмоционально-психологического склада и от ценностно-мировоззренческой культуры человека.

Можно ли открыть больному или родным диагноз? Может быть, надо сохранить его в тайне? Или целесообразно сообщить больному менее травмирующий диагноз? Какой должна быть мера правды? Эти вопросы неизбежно будут возникать, покуда существует врачевание и смерть.

В настоящее время российским специалистам доступны многочисленные зарубежные исследования психологии терминальных больных (terminus – конец, предел). Выводы и рекомендации ученых, как правило, не совпадают с принципами советской деонтологии. Исследуя психологическое состояние терминальных больных, узнавших о своем смертельном недуге, доктор Е. Кюблер-Росс и ее коллеги пришли к созданию концепции «смерти как стадии роста». Схематично эта концепция представлена пятью стадиями, через которые проходит умирающий (как правило, неверующий человек). Первая стадия – «стадия отрицания» («нет, не я», «это не рак»); вторая стадия – «протест» («почему я?»); третья стадия – «просьба об отсрочке» («еще не сейчас», «еще немного»), четвертая стадия – «депрессия» («да, это я умираю»), и последняя стадия – «принятие» («пусть будет»).

Обращает на себя внимание стадия «принятия». По мнению специалистов, эмоционально-психологическое состояние больного на этой стадии принципиально меняется. К характеристикам этой стадии относятся такие типичные высказывания некогда благополучных людей: «За последние три месяца я жил(а) больше и лучше, чем за всю жизнь». Хирург Роберт Мак – больной неоперабельным раком легкого, описывая свои переживания – испуг, растерянность, отчаяние, в конце концов утверждает: «Я счастливее, чем когда-либо был раньше. Эти дни теперь на самом деле – самые хорошие дни моей жизни». Один протестантский священник, описывая свою терминальную болезнь, называет ее «счастливейшим временем моей жизни». В итоге доктор Е. Кюблер-Росс пишет, что «хотела бы, чтобы причиной ее смерти был рак; она не хочет лишиться периода роста личности, который приносит с собой терминальная болезнь» . Эта позиция – результат осознания драмы человеческого существования: только перед лицом смерти человеку раскрывается смысл жизни и смерти.

Результаты научных медико-психологических исследований совпадают с христианским отношением к умирающему человеку. Православие не приемлет лжесвидетельства у постели безнадежно больного, умирающего человека. «Сокрытие от пациента информации о тяжелом состоянии под предлогом сохранения его душевного комфорта нередко лишает умирающего возможности сознательного приуготовления к кончине и духовного утешения, обретаемого через участие в таинствах Церкви, а также омрачает недоверием его отношения с близкими и врачами» .

В рамках христианского миропонимания смерть – это дверь в пространство вечности. Смертельная болезнь – это чрезвычайно значимое событие в жизни, это подготовка к смерти и примирение со смертью, это возможность принести покаяние, молить Бога о прощении грехов, это углубление в себя, интенсивная духовная и молитвенная работа, это выход души в определенное новое качественное состояние. Вряд ли поэтому удивят православного человека молитвы Богу старца Порфирия из монастыря в Милеси о ниспослании ему раковой болезни и о его радости в болезни, дарованной ему по его прошению .

По этому поводу игумен Никон (Воробьев, † 1963), один из духовных старцев нашего столетия, писал как-то, что рак, с его точки зрения, это милость Божия к человеку. Обреченный на смерть человек отказывается от суетных и греховных удовольствий, ум его занят одним: он знает, что смерть уже близка, уже неотвратима, и заботится лишь о том, чтобы подготовиться к ней – примирением со всеми, исправлением себя, а главное – искренним покаянием перед Богом. Раскрытие содержания и смысла христианского понимания пагубности лжесвидетельства, смысла болезни и смерти становится для многих отечественных врачей основанием пересмотра деонтологических норм советской медицинской деонтологии. Митрополит Антоний Сурожский, сам в прошлом врач, полагает, что надо обращать внимание современных врачей на то, что в течение болезни (речь идет о неизлечимых заболеваниях) должна проходить подготовка человека к смерти. При этом владыка Антоний говорит: «Готовьте умирающих не к смерти, а к вечной жизни» .

Утверждая, что отношение врача к неизлечимым и умирающим больным не может быть просто научным, что это отношение всегда включает в себя сострадание, жалость, уважение к человеку, готовность облегчить его страдания, готовность продлить его жизнь, митрополит Антоний Сурожский обращает внимание на один «ненаучный» подход – на умение и «готовность дать человеку умереть».

В 1992 году Архиерейский Собор Русской Православной Церкви причислил к лику святых великую княгиню Елизавету Федоровну (вдову убитого террористом в 1905 году великого князя Сергея Александровича, сына императора Александра II). В 1909 году она создает в Москве Марфо-Мариинскую обитель милосердия, где она была не просто настоятельницей, но участвовала во всех ее делах как рядовая сестра милосердия – ассистировала при операциях, делала перевязки, утешала больных, полагая при этом: «Безнравственно утешать умирающих ложной надеждой на выздоровление, лучше помочь им по-христиански перейти в вечность».

Калиновский П. Переход. // Последняя болезнь, смерть и после. Екатеринбург, 1994. С. 125.

Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. // Информационный бюллетень ОВЦС Московского Патриархата. 2000. № 8. С. 82.

Монах Агапий . Божественное пламя, зажженное в моем сердце старцем Порфирием. М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2000. С. 56.

Митрополит Антоний Сурожский. Исцеление тела и спасение души. // Человек. 1995. № 5. С. 113.

Как подготовиться к смерти и помочь умирающим

Сангье Кхадро